Бессмертный город который каждый день ожидал смерти. Город живых царей, что одной ногой всегда в могиле. Я, словно, Константинополь, всё время говорю о бессмертии, но в постоянном ожидании конца жизни.
Был такой город
Был такой великий город, Константинополь. Его ещё звали Царьград. Богатый, властный, великий. Столица христианства и сверкающего золота, ни к исламу, ни к католикам. Своя вера. Православие. Знамёна. Пантократор. И бессмертие.
О Христе по улицам Царьграда давно уже ходили разговоры. Здесь есть вера в любовь, в силу и бессмертие. Однако, будто бы специально, в контрасте с знанием о неуязвимости каждый в столице Византии и по всей империи ждал неминуемой смерти. Они ждали конца каждый день. Просыпались и засыпали с мыслью, что сегодня, возможно, последние мгновения они налаждаются дыханием и биением сердца. Да, такая вот дилема: бессмертие и скорая кончина.
Все в постоянном ожидании погибели. Все в ожидании прихода антихрреста, апокалипсиса и мучительной смерти. Но с постоянными разговорами о вечной жизни. Так жил Константинополь. На стыке религий и идей, между исламом с одной стороны и католицизмом с другой. Между двух не желающих мира идей.
Константинополя больше нет. Теперь это Стамбул. О том как рушились два Рима с радостью расскажет Google. Я же в судьбе города императоров увидел часть Себя.
Словно Константинополь
Я словно Константинополь. Всё говорю о бессмертии, но просыпаюсь каждый раз как в последний. Всегда в ожидании, что жизненная нитка оборвётся, но тексты лишь о бесконечном.
В глазах людей с метро Я вижу желание поставить точку в Моих рассказах. И они уже почти дотянулись, но в последний момент одёргивают руки.
Мне снятся сны в которых Меня зарезали. Снятся где Мне с большой охотой здоровый мужик готов втоптать голову в паркет за то, чтоб переспать с Моей подругой. И их проекции Я вижу за столом в кафе и вагонах метрополитена. Кажется, что этих людей Я уже встречал во сне, теперь встречаю наяву.
И так уже который день из года в год. Каждая минута как борьба за жизнь и последняя. Словно не Моя вовсе, а просто скинута с барского плеча, типо «пусть ещё поиграется, хотя лимит он Свой уже превысил».
Я живу уже давно от точки смерти. Это такая точка, хуже которой быть не может. Я начинаю мысленный процесс с того, что:
В любом случае Я сдохну.
Ну как бы Мне пиздец, по-любому. Буду что-то делать или нет — не важно, худший итог всё равно один — Мне пиздец. А раз пиздец и смерть уже точно неминуемы и Я в любом случае их добьюсь, дальше можно играть только в выигрышь. Что бы Я не сделал — это всегда будет либо те же Самые смерть и пиздец, что были изначально либо лучше. Поэтому получается:
Любая минута жизни — это уже победа.
Я обыграл смерть на одну минуту! На секунду или мгновение! Запишите на Мой счёт! Эта партия будет проиграна уже не с таким позором, что был изначально. Одно мгновение Я забрал на собственный счёт. Его нет у смерти, его нет у пиздеца. Оно Моё. В Моей корзинке.
Нет шансов выиграть в итоге, но Я могу лишь побеждать.
Мне невозможно быть хуже чем было изначально. Начальная точка — это смерть. Я выходил на каждый движ с мыслями, — «Ну что же, Мне полюбому пиздец. Давай теперь попробуем это улучшить». Не важно, получится или нет, хуже не будет точно.
Горячая местность
Так и сейчас. Я не поступил в университет. Точнее шансов почти не осталось. Рекомендованные списки выданы и Моей фамилии в них не значится. Дальше остаётся только армия и скучная жизнь. Ну или смерть. Скука, по сути, это та же Самая смерть. Поэтому Я сейчас хочу хотеть оказаться в горячей точке. Лучше там, чем в скучном мире.
Мне нету тут уже места. Точнее Я его не вижу. Работать не хочу, там очень скучно. А скука хуже смерти. Здесь что-то не то вокруг и от этого физически больно. Вопросов задать Мне не кому, это был Мой выбор родиться в Своё время именно в этом месте и жить среди этих людей.
Только вот дело тут в том, что мир вокруг — сломался. Чинить его — Нам. И Я готов играть, готов взяться за починку. Меня всё устраивало, если в системе нет обязанности работать. Только вот после армии, денег на жизнь у Меня не будет, дома тоже. И выбор там либо сдохнуть либо найти деньги. Работать Я не хочу. Как найти денег, сейчас даже понятия не имею. Остаётся только сдохнуть.
Но самоубийство в прямом смысле — это для Меня слишком тупо. Да и трусливый Я человек, хотя, скорее, трусость — это испугаться жизни и ежедневной борьбы за каждую минуту в этом мире. Поэтому Мой выбор нацелен на горячую точку. Либо пуля либо слава. Я возьму то, что смогу. В любом случае, гражданский мир в поставленных условиях не для Меня. Мы с ним не поняли друг друга. Слишком много сумасшедших, лживых людей. Уйти из общества, что живёт без войны, но с желанием подохнуть и Своих же задушить не Самый плохой выбор. Потерять этот мир с его криминалом и сумасшедшей толпой — не велика потеря.
Сейчас
А сейчас Я постараюсь передать всё что у Меня есть Своим людям. Все пароли и вещи, чтобы хоть где-то остаться полезным. Толстой стоял на стенах Севастополя в Крымской войне, похоже Моё место тоже на грани пустоты.
Призванный бессрочно.